С вниманием и интересом антрополога-экспериментатора художница сначала создаёт «берёзовых людей», а затем документирует встречу с ними. Мир Янины Болдыревой похож на тот, что мы знаем, но не равен ему. Здесь, в привычных декорациях нестоличной постсоветской России, в объектив фотокамеры попадают те самые «берёзовые люди». Когда их видишь, в первые мгновения охватывает пугающее чувство ложного узнавания – «да, да, припоминаю, слышал, где-то в Сибири, кажется, они действительно существуют». Не без толики сомнения, убеждаешь себя, что единственное свидетельство этому – фотографии и инсталляции, представленные на выставке. Ироническое подражание реальности создаёт образы гротескной деформации субъективности в условиях текущей социальной политики, явившейся результатом всё увеличивающегося неравенства в постсоветской России. Фотография здесь выступает если не как орудие активистского протеста, то как социальный документ.

Проект «Берёзовые люди» работает с тем, что критик Кобена Мерсер назвал «гротеском стереотипов», характеризуя так практику художников, определивших движение искусства в сторону постколониального дискурса в конце 1980-х – начале 1990-х. Это означает, по существу, игру с этническими и национальными клише – иногда изящно-остроумную, иногда преувеличено-абсурдную. Например, Джимми Дарем создавал «фальшивые индейские артефакты», а Габриэль Ороско – стереотипные мексиканские черепа; Дэвид Хэммонс использовал характерно «негритянские» символы, Риркрит Тиравания – типично тайскую кухню. Янина Болдырева предлагает свою версию подобного подхода, формулируя максимально «российскую российскость».

В получившихся образах угадываются отблески и отзвуки поиска национальной идеи, непрекращающегося после распада Советского Союза и появления на карте Российской Федерации в 1991 году, а также размышления художницы о том, куда эти поиски могут привести.